(1885-1978) - артистка балета, эмигрантка. Окончила Петербургское театральное училище (1902). Солистка Мариинского театра (1902-1918), первая исполнительница партий в постановках М.М.Фокина ("Шопениана", "Египетские ночи" и др.). В 1918 - 1929 гг. выступала в Русских сезонах и в труппе Русский балет С.П.Дягилева. В эмиграции с 1918 г., жила в Лондоне. В 1929 - 1931 гг. выступала в труппе "Балле Рамбер". Работала в качестве балетмейстера, возобновив балеты М.М. Фокина для "Сэдлерс Уэллс балле" (1943) и "Вестерн тиэтр балле" (1961). В 1930 - 1955 гг. вице-президент Королевской академии танца в Лондоне. Автор мемуаров. Умерла в Биконсфилд около Лондона.

«Мне пришлось ждать еще два года, прежде чем я достиг­ла предела мечтаний любой танцовщицы — получила глав­ную роль в пятиактном балете. Теперь на расстоянии эти годы кажутся мне постоянным восхождением, тогда же они представлялись непрерывной цепью неудач, вызванных недостатком зрелости и множеством сомнений. Перестав быть баловнем публики, я достигла теперь такого положе­ния, когда с меня много спрашивалось. Я должна была оп­равдать веру, которую прежде мне даровали «в кредит». Былую снисходительность сменила суровая требователь­ность. Мне пришлось переосмыслить свое положение, а это оказалось нелегким делом. Прежде всего я была абсолют­но лишена практической сметки, совершенно не способна на интриги и не могла защитить себя от неизбежных напа­док завистников. Я обладала честолюбием, но была лише­на склонности к карьеризму, не имела никакого влияния на критиков, не было у меня и всесильных поклонников. Ду­маю, именно по этим причинам Теляковский принял дея­тельное участие в моей судьбе. В кругу танцовщиц моего возраста, где зависть не могла искоренить взаимную при­вязанность школьных дней, меня часто посылали предста­вительницей, когда нам были нужны новые тарлатановые юбки или хотелось добиться каких-то небольших привиле­гий. Однажды я пришла к Теляковскому поговорить по поводу роли, вызвавшей весьма неблагоприятные отзывы критиков. С тяжелым сердцем я заявила, что готова отка­заться от роли.

— Не обращайте ни малейшего внимания на газеты, —посоветовал Теляковский. — Вы не ужинаете с критиками, поэтому они и относятся к вам недоброжелательно. Лично я считаю, что эта роль вам подходит, и мне хотелось бы, чтобы вы сохранили ее за собой.

Другой небольшой инцидент показал мне, сколь мно­гим была я обязана своему руководству: как-то я попро­сила освободить меня от участия в опере под предлогом того, что у меня болит палец на ноге. На самом деле мне просто не нравилась роль. В тот же день многие видели, как я репетировала, не щадя пальцев ног. Никаких офи­циальных заявлений не последовало, но во время следую­щего спектакля, когда я стояла за кулисами в ожидании выхода, управляющий конторой отвел меня в сторону. Он мягко пожурил меня за капризы и закончил словами: «Не стоит мешать нам подобными неблагоразумными выход­ками» .

В 1906 году я получила свою первую большую роль в «Царь-девице». Дебют должен был состояться 13 января. Я хорошо запомнила эту дату, так как сочла ее дурным предзнаменованием. Теляковский во время моего дебюта не присутствовал, какая-то новая постановка потребова­ла его поездки в Москву. По возвращении он прислал за мной.

— Говорят, вы хорошо танцевали, но мне хотелось бы знать, что вы сами думаете по этому поводу.

Он был очень удивлен проявленным мною самоуничи­жением и, как потом мне рассказывали, ничего толком не понял из моих сбивчивых речей. Эта роль утвердила мое положение будущей балерины. Но следующую большую роль — Медору в «Корсаре» — мне дали только в следую­щем году, она стала этапной на моем творческом пути. Поиски вслепую остались позади, теперь я ясно видела свой путь к идеалу».

Из воспоминаний Т.П.Карсавиной "Театральная улица"